Темы

1943 г.
Февраль: Победа советских войск в Сталинградской битве - переломный момент в истории Второй мировой войны.
Ноябрь: депортация в Среднюю Азию около 69 000 карачаевцев, одного из народов Сев. Кавказа. Это первая из операций по коллективному "наказанию" отдельных народов, обвиненных в пособничестве оккупантам и полностью выселенных с занимаемых ими территорий. Одновременно уничтожаются их национальные автономии: Карачаевская АО, Кабардино-Балкарская АССР, Чечено-Ингушская АССР, Калмыцкая АССР.

Декабрь: депортация в Среднюю Азию около 92 000 калмыков.

 
1944 г.
Февраль: депортация около 387 000 чеченцев, 91 000 ингушей и 37 000 балкарцев.

Ноябрь: депортация около 92 000 месхетинцев, курдов и амшенцев (хемшилов).

Май: депортация около 187 000 татар, 22 000 крымских болгар и армян и 40 000 греков, проживавших в Крыму, Грузии, Армении, Краснодарской и Ростовской области.

30 июля: Сталин приказывает разоружить, арестовать и выслать солдат и офицеров польской Армии Крайовой, участников операции "Буря".
Декабрь: депортация около 110 000 этнических немцев (Volksdeutsche) с территории Венгрии, Румынии, Болгарии и Югославии.

Зима 1944 - июнь 1945 гг.
На территории Карпатской Руси идут аресты членов аграрной и венгерской партий, русских эмигрантов, украинских и белорусских националистов, чехов и словаков, выступавших против присоединения Карпатской Руси к СССР.
  
Весна 1944-1951 гг.
Аресты и депортация сотен тысяч действительных или подозреваемых "фашистских пособников", членов ОУН, бойцов УПА, белорусских и прибалтийских "лесных братьев" (на языке советской пропаганды - "бандитов"), с оружием в руках боровшихся с советским режимом. Семьи участников украинского и прибалтийского сопротивления высылаются на спецпоселение в северные районы Европейской части России и Сибирь.

  
1945
Январь: депортация около 70 000 саксов и швабов (немецкоязычное население Румынии) из Южной Трансильвании в Донбасс и другие промышленные районы Украины.
Весна: депортация около 100 000 жителей Словакии. Часть из них была силой перевезена в СССР, главным образом, в восстанавливаемый после войны Донбасс; остальные были осуждены в качестве "военных преступников" за участие в военных действиях на стороне Германии, Венгрии или Словакии (воспользовавшейся немецким господством в Центральной Европе, чтобы провозгласить независимость).
Aпрель: с первых дней освобождения Чехословакии советскими войсками и до февраля 1948 г. МГБ ведет аресты и депортирует в СССР "белоэмигрантов", покинувших Россию в 1920-1930-е гг. Это были, главным образом, представители интеллектуальной и экономической элиты: инженеры, юристы, журналисты, писатели, переводчики, офицеры, преподаватели, дипломаты, предприниматели.

Начиная с апреля 1945 г.: депортация около 800 000 человек (в т.ч. 500 000 немцев) из оккупированных советскими войсками стран в рамках репараций. 

8-9 мая 1945 г.: капитуляция Германии. Советские войска контролируют часть территории Германии и страны Восточной Европы.

Весна-лето:  депортация немецкоязычного населения Литвы.
В Восточной и Центральной Европе арестам и депортации в СССР подвергаются лица, способные стать препятствием для установления коммунистического режима.
  
1948 г.
Maй: коллективизация сельского хозяйства Литвы сопровождается операцией "Весна", в ходе которой 40 000 крестьян, в т.ч. 11 000 детей, высылается на спецпоселение в Бурятию, Красноярскую и Иркутскую область.

  
1949 г.
Maрт: массовые депортации на территории Прибалтики, главным образом, в деревнях.
В Литве эта операция, получившая название "Прибой", приводит к депортации в Сибирь около 9 000 семей (примерно 30 000 чел.).
Aпрель: Аналогичная операция в Молдавии.
Mай: Депортация греков с территории Грузии.
  
1951 г.
В период с июня 1949 по август 1952 гг. в Прибалтике проводится серия новых репрессий различных масштабов. Осенью 1951 г. в Литве осуществляется массовая операция "Осень", направленная против крестьян, отказавшихся вступить в колхозы. В ее рамках в Красноярскую область было отправлено свыше 16 000 человек, в т.ч. 5 000 детей.

   Alain Blum, Marta Craveri

Юлиана Зархи о своих первых впечатлениях о Средней Азии

Юлиана Зархи родилась в 1938 г. в Каунасе, в семье литовского еврея и немки. В момент оккупации Литвы немецкими войсками отец Юлианы бежал на восток, но был схвачен и убит карательным отрядом (Einsatzgruppe). Сама Юлиана оказалась в Каунасском гетто, но была тайком выведена оттуда и спасена. 

В августе 1945 г., в ходе репрессий против лиц немецкого происхождения Юлиана с матерью были депортированы в Таджикистан, где она оставалась до 1962 г. 

В этой отрывке Юлиана рассказывает  о своих первых впечатлениях о Средней Азии и о том, как их и других спецпоселенцев отправили на сбор хлопка в колхозы.

Ольга Видловская рассказывает об аресте и депортации

Ольга Видловская была арестована в 1944 году вместе со своими двумя маленькими детьми полутора и четырех лет. Она спросила у солдата, который пришел их арестовывать: «Зачем вы пришли на нашу землю и да еще и выселяете нас? А он в ответ: вы сволочи, бандеровские сволочи». 

Юлиана Зархи о своем аресте и депортации (в оригинале - на русском)

Юлиана Зархи родилась в 1938 г. в Каунасе, в семье литовского еврея и немки. В момент оккупации Литвы немецкими войсками отец Юлианы бежал на восток, но был схвачен и убит карательным отрядом (Einsatzgruppe). Сама Юлиана оказалась в Каунасском гетто, но была тайком выведена оттуда и спасена. В августе 1945 г., в ходе репрессий против лиц немецкого происхождения Юлиана с матерью были депортированы в Таджикистан, где она оставалась до 1962 г. 

Юлиана рассказывает о приходе к ним в дом сотрудников органов и о депортации в Таджикистан.

Ольга Видловская поет украинскую песню в память о репрессированных

Ольга Видловская поет народную украинскую песню в память об украинцах – жертвах репрессий НКВД. Текст песни, исполненной Ольгой Видловской:

Ніч була спокійна, в селі було тихо, [Ночь была спокойной, в селе было тихо]
Тихим ходом в село под’їжджала машина [Тихо к селу подъезжала машина]
Розлетілись кати по-під наші хати [Разлетелись палачи к нашим домам ]
Арештують з друж’ю за підпільну працю [Арестуют с друзьями за подпольный труд]
Так сиділи друзі півтора року, [Так сидели друзья полтора года]
Випустили дружзів слухати вироку. [Выпустили друзей слушать приговор]
Вирок прочитали, на смерть засудили [Приговор зачитали, на смерть засудили]
Cлупотiв скорострiл, дружi похiлились. [Прозвучал выстрел, друзья наклонились]
Прощай Украïно, прощай рiдна мати, [Прощай Украина, прощай родная мать]
За підпільну працю, я дiстав заплату... [За подпольный труд я получил плату]

Транскрипция была сделана Анастасией Горелик. 

Другой вариант этой песни можно найти на сайте «Украïнськi пiснi»   Украïнськi  пiснi 

Було всюди тихо

Ні чутки про лихо,

Тихим ходом в село

Заїзжало авто.

Розбіглися кати

По-під наші хати,

Забирають друзів

За підпільну працю.

Кують їх в кайдани,

Вяжуть назад руки

І виводять до тюрми 

На вічнії муки.

Їм три рази денно

Води приносили,

А сім раз на день

Нагаями били.

Так сиділи друзі

Більше як півроку,

Випустили друзів

Слухати вироку.

На смерть засудили,

Вирок прочитали,

Злопотіли скоростріли

Друзі повмирали.

Прощай Україно 

І ти батьку й  мати,

За підпільну працю

Дістаєм ми плату

Не одна жертва 

За Вкраїну впала,

Слава Україні!

І Героям слава!

Народная повстанческая песня: Було всюди тихо

(Мы благодарим Роже Депледжа за то, что указал нам на эту версию)

1944 год в Эстонии: рассказ Элы Лохмус

Клара Хартманн о последних месяцах войны в Венгрии и своем аресте

«Я точно не помню, потому что была совсем маленькой... Мои родители умерли, и меня воспитывали дядя и его семья. Он был офицером жандармерии в Гёнце. Там я и жила до 14 лет. Ходила в школу. Семья дяди привыкла... или, скорее, я к ним привыкла и привязалась.
Началась война. Они бежали… за границу. Они бежали из-за войны. А меня оставили в большой квартире. Чтобы квартира не стояла пустой, они еще поселили туда домработницу, мы с ней вместе остались в квартире. 

Бои шли очень долго: русские отступали, немцы приходили. То наоборот… На нашей улице жили жандармы, там была казарма. Многие были уже на пенсии. Ходили слухи, что бои идут так долго, потому что жандармы защищают город. На самом деле, конечно, там никого не было: все пытались уехать. Но люди так говорили. И именно поэтому меня увели.  

В конце концов, в город вошли румыны, а не русские или немцы. Они устроили целый цирк, уводили всех, кого могли. 
А потом румыны, когда нас  держали в Ракамазе, я думаю... оттуда уходил поезд... Но куда и как меня везут, я не знала. Я была девчонкой, мне было ужасно страшно, у меня было столько проблем, что я не замечала ничего, кроме своего страха…

Как происходил Ваш арест?
Ареста не было! В дом вошли солдаты с кем-то из мэрии. Меня забрали и увели.

Домработницу тоже увели?
Да.

Ее тоже…
Да. Но я ее больше не видела. Я  больше никого не видела из тех, кого знала раньше.»

Oрест-Юрий Яринич о своем аресте (В оригинале)

В 1954 году Иосиф Липман написал длинное прошение об освобождении из депортации. Как и многих литовцев, его выслали в марте 1949 года во время операции «Прибой». До войны он был краснодеревщиком, и, возможно, кто-то решил, что он случайно избежал депортации в июне 1941-го, когда было выслано множество мелких лавочников и ремесленников. Его жалоба — письмо человека, который вместе со своей семьей пережил ужас немецкой оккупации, а потом, меньше чем через пять лет после освобождения, депортацию в Сибирь. Иосиф Липман, еврей из Каунаса, действительно один из немногих, кто выжил в гетто, и в письме он рассказывает свою трагическую историю — от немецкого гетто до сибирской ссылки. Историю, трагическую для всей его семьи, потому что сыновья, о которых он не говорит в этом письме, были арестованы почти сразу после окончания войны — один за то, что как и многие советские евреи после войны, пытался уехать в Польшу, а другой за то, что знал о намерении брата и не пытался ему помешать, а также за то, что сохранил документы из гетто, и это послужило для НКВД основанием для обвинения его в сионизме.

На фото выжившие: Иосиф Липман с женой, сразу после освобождения гетто, перед бункером, в котором они прятались (в подвале здания гетто) (© United States Holocaust Memorial Museum, Photographie #81134)

(см. Alain Blum et Emilia Koustova, "L'effacement d'une expérience", in Emilia Koustova (dir.), Combattre, survivre, témoigner. Expériences soviétiques de la Seconde Guerre mondiale, Presses universitaires de Strasbourg, Strasbourg, 2020, pp. 273-30)

Жалобы Иосифа Липмана, отправленная из Красноярска, 27 июля 1954 года,

Министру Внутренних дел Союза СССР
    тов. Круглову
Копия : Начальнику Управления МВД города Вильнюса
        от гр. ЛИПМАН Иосифа Наумовича,
        проживащего в городе
        Красноярске, ул. Лебедевой
        дом № 84 кв. № 1
    Заявление
Я – Липман Иосиф Наумович родился в 1889 г. в городе Каунасе, где безвыездно проживал до 1945 г.
С детства я специализировался по мясному делу и поэтому начиная с 1920 г. по 1940 г. работал на каунасском мясо-комбинате рабочим.
Во время оккупации Литвы немецкими захватчиками мне со своей семьей пришлось пережить все ужасы немецкого преследования, много раз мы находились на грани смерти и наше спасение является просто чудом. Остались мы живы только потому, что мои два сына, которые в те годы были связаны с партизанским отрядом «Вперед» /начальником отряда был тов. Зиман по кличке «Юргис»/ смогли тайно от немцев устроить нам надежное убежище, где мы укрывались почти всю оккупацию, а последние 4 месяца до окончательного разгрома немцев мы безвыходно сидели под землей.
Только с приходом в Литву Красной Армии мы были спасены, нас откопала саперная часть т.к. перед свои уходом немцы взорвали дом, под которым мы находились. Это было в июле месяце 1944 года.
Так как после выхода из убежища я узнал, что за это время погибли все мои родные, мои сестры, братья и другие родные и близкие мне люди, то я не мог и не хотел более жить в Каунасе, где мне все напоминало о пережитом – то я переехал с семьей на жительство в город Вильнюс.
Там я сразу же поступил работать в артель «Октябрь» в качестве рубщика мяса, где работал до 1948 г. С 1948 г. перешел на работу в Райпотребсоюз, тоже рубщиком. Там я и работал по злополучных дней Матра месяца 1949 г.
В марте месяце 1949 г. мне совершенно неожиданно и незаслуженно предложили выехать на переселение в Красноярский край.
За всю свою долгую и трудовую жизнь я никогода не имел ни собcтвенного дома или магазина и поэтому мне очень обиден такой оборот дела на старости лет. Гдв бы мне ни приходилось работать, я всегда честно и добросовестно работал т.к. иначе я не привык относиться к труду.

Вместе со мной на переселение был направлен и мой старший сын /Липман Рувим Иосифович рождения 1907 г./ поскольку он тогда был не женат и мы жили вместе. Через 5 месяцев, когда мы уже были в Красноярском крае, нам пришло известеи о том, что скоропостижно умерла моя жена, которая не смогла пережить еще и такого удара.
1949 г. по 1951 г. мы с сыном жили и работали в селе Солгонь Ужурского района. За нашу честную работу нас в 1951 г. направили на работу по специальности в Ужурский мясокомбинат, где за свою работу я имел много благодарностей и премий.
С февраля-марта месяца с/г серьезно заболел мой сын, который жил со мной. Ввиду особой серьезности его болезни – опухоль головного мозга – его направлили на лечение в Красноярск, там он лежал в больнице более месяца и т.к. в Красноярске не специалистов-нейрохирургов, то его затем направили на операцию в Новосибирск.
В Новосибирске во время операции он умер. Это было 12/VI-54 г.
После этого второго несчастья в моей семье мои остальные дети /младший сын и две дочери/ специально приехали на временное жительство в Красноярск, чтобы я не был одинок и в настоящее время я не работаю, а нахожусь на иждивении у своих детей.
Мой младший сын Липман Ефим Иосифович рождения 1913 г. работал старшим прорабом по водоотливу на строительстве Волго-Донского канала до самого конца стройики, имеет много премий и заслуг, имеет личные премии от Начальника строительства генерала Шикторова, от Министра МВД т. Круглога и от его Заместителя тов. Серова за отличное ведение работо, о чем не трудно получить подтверждения.
Т.к. мои дети приехали в Сибирь специально ради меня и они должны будут все же уехать домой, то я прошу в настоящем заявлении пересмотреть мой вопрос, снять с меня ограничения т.к. я не чувствую за собой никакой вины, наоборот вся наша семья всегда сочувственно относилась к порядкам советской власти.
Прошу дать мне возможность свободно вернуться на Родину, чтобы оставшиеся мне уже немногие годы жизни чувствовать себя свободным человеком, а не находиться под тягостным ярмом человек с ограниченными правами, что меня невыносимо угнетает. Проуш мне жить там, где живут мои дети и чтобы я мог наконец побывать на могиле своей покойной жены.
27 июля 1954 года.
[подпись] /ЛИПМАН/

Рукописное письмо с подписью автора, LCVA, fonds R-754, inv. 13, d. 512, pp. 164-165.