Solidarité Ukraine
INED Éditions. Звуковые архивы, Европейская Память о Гулаге

Биографии

08
×

Юлиана  ЗАРХИ


Юлиана Зархи родилась в 1938 г. в Каунасе, в семье литовского еврея и немки. В момент оккупации Литвы немецкими войсками отец Юлианы бежал на восток, но был схвачен и убит карательным отрядом (Einsatzgruppe). Сама Юлиана оказалась в Каунасском гетто, но была тайком выведена оттуда и спасена.

В августе 1945 г., в ходе репрессий против лиц немецкого происхождения Юлиана с мамой были депортированы в Таджикистан, где она оставалась до 1962 г. Самое большое страдание в ссылке ей причиняли не голод, жара или эпидемии, а то, что остальные дети называли её - чей отец был убит немцами! - "фашисткой". По возвращении в  Каунас  Юлиана Зархи преподавала немецкий язык в Университете Витовта Великого. 

Её мама всю свою жизнь не оставляла попыток вернуться на родину в Дюссельдорф. Она отправила сотни писем советским властям, но так никогда и не получила разрешения покинуть СССР. Она умерла в 1991 г. в Каунасе.  

С момента обретения Литвой независимости Юлиана Зархи регулярно ездит в Германию, выступает на конференциях и в школах с рассказом о своей семье, испытавшей на себе действие двух диктатур.

PDF (79.95 КБ) See MEDIA
Fermer

Судьба отца и его родственников

Fermer

Евреи, "спасенные" депортацией

Fermer

Отчаяние матери 1/2

Мать Юлианы Зархи бежала из нацистской Германии в 1937 г. и вместе с мужем поселилась в Каунасе. В то время она не говорила ни по-литовски, ни по-русски. Лишь в Таджикистане она научилась говорить - хотя и плохо - по-русски. 

Юлиана вспоминает о том, как её мама всю жизнь чувствовала себя чужой и плакала всякий раз, что заговаривала о родном Дюссельдорфе. «Мы жили на чемоданах», в постоянной надежде получить, наконец, разрешение вернуться в Германию. Юлиана решила не иметь детей из опасений, что это станет еще одним предлогом, чтобы не выпустить их из СССР.

Fermer

Отчаяние матери 2/2

Мать Юлианы Зархи бежала из нацистской Германии в 1937 г. и вместе с мужем поселилась в Каунасе. В то время она не говорила ни по-литовски, ни по-русски. Лишь в Таджикистане она научилась говорить - хотя и плохо - по-русски. 

Юлиана вспоминает о том, как её мама всю жизнь чувствовала себя чужой и плакала всякий раз, что заговаривала о родном Дюссельдорфе. «Мы жили на чемоданах», в постоянной надежде получить, наконец, разрешение вернуться в Германию. Юлиана решила не иметь детей из опасений, что это станет еще одним предлогом, чтобы не выпустить их из СССР.

Fermer

Бегство из Каунасского гетто

Fermer

Арест и депортация

Юлиана Зархи рассказывает о том, как к ним в дом в Каунасе пришли сотрудники НКВД, о аресте и депортации в Таджикистан, своих первых впечатлениях об этой стране и о том, как их и других спецпоселенцев отправили на сбор хлопка в колхозы.

 

 

Fermer

Таджикистан

Юлиана Зархи рассказывает о своих первых впечатлениях об Таджикистане и о том, как их и других спецпоселенцев отправили на сбор хлопка в колхозы.

 

 

Fermer

Таджикские дети

Юлиана рассказывает о том, как таджикские дети обзывали "фашистами" и бросали камни в детей ссыльных. Она вспоминает о чувстве несправедливости и отношениях между депортированными и местным населением.

Fermer

Отношения с таджиками

Юлиана рассказывает о том, как таджикские дети обзывали "фашистами" и бросали камни в детей ссыльных. Она вспоминает о чувстве несправедливости и отношениях между депортированными и местным населением.

Fermer

Идентичность

В этом отрывке Юлиана Зархи рассказывает о том, почему всю свою жизнь чувствует себя отличной от других, и объясняет, что привыкла говорить в третьем лице о литовцах, русских, евреях, используя местоимение "мы" только при разговоре о депортированных.

Fermer

День смерти Сталина